Большое Египетское Путешествие. День девятый. Очень долгий. Слава Богу — последний. Часть 2. Карнак. Луксор Музей. Луксор рынок. 20 ноября 2008.

 

(продолжение. предыдущая часть здесь. а самое начало тута)

 

С утра день не задался.

Вышли к 8:00 на встречу с гидом, гид вскинул бровь:

— А где ваши чемоданы?

— Какие чемоданы?

— Вы должны освободить каюту в 08:00.

— ???

Побранились слегка с администрацией. Так, повозмущаться ради. Понятно, что смысла нет. Повсюду, мол, расчетный час — 12:00, а в честь чего здесь 08:00? «В честь чего — в честь чего? — В честь нашей встречи, мадам».

В пòте бегом собрать несметные количества разбросанных по всему кораблю фломастеров и карандашей, драгоценных сувениров, грязных носков, зубных щеток, заряжалок для телефонов и прочих компютерных проводов.

Выходим по программе. Храм Карнак. Посетили (в предыдущей части). См наикрасивейшие фото. Читайте описание в сети.

 

 

 

В полдень, сразу после Карнака, гид объявляет, что на сём кину конец, что ща он отвезет нас на корабль, а в пять вечера приедет другой гид, доставить в аэропорт.

На дворе мочало.

На корабль без каюты и фломастеров совсем не охота. Гид настырен. «Нет, вы не можете сейчас здесь остаться одни. Я должен с вами доехать до корабля всё проверить, удостовериться, что нет никаких проблем. Потом вы можете делать что хотите. Вы можете сюда вернуться самостоятельно». Понятно. Детский сад. «Груз сдал, груз принял».

Ещё в Каире, когда предстояло покидать отель в три ночи, приснился сон. Будто в отеле до трёх ночи нам остаться хоть и позволили, но постель уже отобрали; и вот мы спим, несчастные, на голых грязных матрасах, одетые… Проснулась тогда, потрогала рукой простыни — всё в порядке, безобидный кошмар.

На корабле гид выбил для нас одну пустую кабину, детей ради, в качестве невероятного исключения. Остальные толпы туристов сидели в холле на чемоданах, грустные, скучные, много часов подряд… Полотенец для бассейна тоже почему-то больше не было. Хотя и верно — переодеваться-то больше негде. Саша, Настя и Егор купались в одиночестве. Потом пошли спать.

Каирский сон в руку. Чужая грязная каюта с грязными голыми матрасами. Всё лучше, чем в холле на полу.

За два евро «бакшиша» получила комплекты белья. «Поскольку ночь впереди предстоит долгая — всем спать немедленно»!

Настя, Саша и Жан-Реми кое-как улеглись. Мы с Егором пошли гулять.

 

 

Луксорский музей. Билеты оказались какими-то чересчур дорогими. 80 LE взрослый, 40 LE — детский. А в кармане последняя сотня с мелочью. Не хватает 12 тубриков. Кассир евро брать отказывается. Тащимся до ближайшего банка — менять. Разменяли в соседней забегаловке. Возвращаемся в музей. Чувак на лошадке вдоль по дороге пристает: «Давай подвезу». Спасибо. Дошли уже. Чувак не отстает. Банный лист по сравнению — одуванчик. Слез с лошади, хватает за руки, преграждает путь. «Прогулка по городу, довезу до сфинксов, храм Карнак, два часа всего за двадцать евро, до музея довезу, Луксорский Храм, ладно, ради вас, только пятнадцать евро, прогулка по городу, обзорная экскурсия, десять евро, всего десять евро, вместе с бакшишем»!!!

— Спасибо. Мы в музей. Пришли уже.

— Ну вы сколько будете в музее? Один час хватит? Два часа? Ну я вас буду ждать. Вот здесь, через два часа. Всё. Договорились!

Времени три пятнадцать. Выясняется, что музей открыт до четырех. Сорок пять минут — не много.

На входе контролер указывает «направление визита»: туда ходи, туда!

 

 

Идем. Красиво. Потрясающие статуи. Охранник жестами и плясками предлагает сфотографировать меня с Егором на фоне одной из. Тычет пальцем на мою сумку с фотоаппаратом, руками изображает, как ловко он нас сейчас запечатлит. Благодарю, фотографироваться не люблю, тем менее «на фоне Пушкина». Фотографирую одинокую статую сама. Охранник немедленно научается говорить по-английски:

— Здесь фотографировать запрещено! Дай бакшиш!

Офигиваю от такой находчивости! Казалось, уже ко всему привыкла, ан нет. Даю один евро.

— Мало! Дай ещё один.

Даю.

— Моему другу тоже дай!

Какому ещё другу? За что?

— Вот мой друг на контроле стоит, дай ему тоже бакшиш!

— #%!!@#!!!&#й.

 

 

Налюбовались скульптурами. Переходим в следующий зал. Проходим мимо «друга». Друг громко:

— Дай мне бакшиш!

Вот так терпишь, терпишь, потом взрываешься и кто-то огребает по-полной. И не потому, что он хоть чем-то хуже других. Просто на него попало. Тысячный посетитель.

Ну это я только так, про себя. Вслух я девушка сдержанная и воспитанная. И по-английски ругаться как следует не умею.

 

 

Музей на удивление грамотный и красивый. Наверняка не туземцы делали (потом прочитаю, что «при содействии сотрудников Отдела Египетского и Классического искусства Бруклинского музея (США)»).

 

 

Без пяти четыре вышел отряд полотеров со швабрами. Музей хоть и маленький, но такой насыщенный, что на всё полюбоваться не успели (Егор читает каждую подпись к каждому экспонату, хуже меня). В четыре с тоской посмотрели на часы и на ведущую в непосещенный зал лестницу. Охранник лестницы поймал наш печальный взгляд. Поманил рукой.

Иногда бакшиш, впрочем, не так уж и плох. Два евро — и гуляй по музею сколько душе угодно! После закрытия.

 

 

Да, а посетителей в музее нет. Мы всё время были абсолютно одни. Разок разве что пересеклись со стремительными двумя тётками, но те быстро убежали. Зато много охранников. В рабочее время они собирались стаями где-нибудь вдали от экспонатов, играли в футбол, или ещё что-то в таком роде, теперь же, на «перерыве на обед», разлеглись между древними статуями с бутербродами и термосами. Непривычное такое зрелище. На нас с Егором охранники не обращали ни малейшего внимания. Вроде как в порядке вещей, что посторонние в неурочное время по музею шастают. Привыкли, наверное. Зарплаты мизерные. Запозднившийся турист — судьбы подарок.

А самые выгодные должности у них наверняка — следить за чем-нибудь, что нельзя.

Я один раз в гробнице сфотографировала. Где нельзя. Так что знаю.

Очень хороший музей. Славно, что мы в нем побывали.

 

 

 

(…)

— А я вас жду!!!

Чувак с лошадкой бросается навстречу. Радостно.  И ведь впрямь ждал! Всё это время, у входа в музей, караулил.

— Десять евро два часа?

— Да-да -да! Как договаривались. Десять евро с бакшишем!

О «правильных» расценках на подобного рода удовольствия я заблаговременно у нашего гида узнала. Десять евро было чуть-чуть многовато, но ходить менять евро на тубрики было лень.

Чувак повел нас к лошадке. «Тут, рядом, за углом».

За углом оказалось много лошадок. Все набросились на нас с Егором с остервенением. Все орали, хватали за руки.

— Отличная цена! Отличная! Двадцать евро с бакшишем!

Загадочное «с бакшишем» означает то, что обычно ты сперва торгуешься на счёт оплаты за услуги, договариваешься, назначается обоюдно одобренная цена, а когда наступает время расплатиться по договору противная сторона (от слова противно) нагло требует с тебя ещё и «бакшиш». Ровно по анекдоту. Залезть на верблюда для фотографии — 10, слезть — 100.

Из топы лошадников вырисовывается некто «главный».

— Двадцать евро! Это цена! — мне, агрессивно.

Я согласительно улыбаюсь, притягиваю Егора к себе. Семеним за нашим чуваком. Все на него орут. Зло. Наш чувак одет в черный халат. А остальные — в серые. Так понимаю, что наш черный залез не на свою территорию и уворовал не своих клиентов. Нас то есть. Опять возникает «главный».

— Двадцать!

Ок-ок-ок-ок.

Забираемся в коляску нашего другана.

— Десять евро, как договаривались?

— Да-да, с бакшишем.

— Два часа?

— Да-да, с бакшишем.

Поскорее смыться с этого «паркинга».

Выезжаем на большую дорогу.

Чувак норовит отвезти нас к Храму Карнак, или ещё куда. Объясняю в сотый раз, что хочу только одного: проехаться по местному рынку. Не рынку для туристов, но туземному. Я его раньше из окна машины приметила. Колоритно.

Поехали.

Догоняет лошадник в сером. Что-то с остервенением орет нашему в черном. Думала, прирежет. Обошлось.

(…)

 

 

Катимся по рынку. Долгая череда узких улиц с толчеей народа и завалами товаров по обе стороны. Колорит ожиданий не обманул.

Егор вжался вглубь телеги.

Я пытаюсь пофотографировать. Не получается. Туземцы едва завидев фотоаппарат начинают позировать и требовать «бакшиш». Из-под полы фотографии выходят мутными.

 

 

Грязь, толчея, крик, мухи, куры… Никаких прилавков, всё навалено кучами на земле. Среди гнили и падали вчерашних торгов.

 

 

Тётки покупают кур. Живых. Из одной большой деревянной клетки продавец вылавливает приглянувшуюся курицу, сажает ее в маленькую деревянную клетку. Авоська для кур. Тётки в черном ставят клетку с живой курицей на голову. Туда же подкладывают прочие покупки.

Холодильников местное население не имеет. Пищу приходится покупать живой.

 

 

 

 

Развалы с рыбой. Рыбы уже умерли. Вонь неописуемая.

Колоритных рынков, по правде сказать, я и раньше видала не мало. В Азии. Люблю рынки! Где-то, не то в Камбодже, не то в Бирме, попался однажды такой, что меня реально вырвало. Точнее не вырвало только потому, что я не нашла достаточно чистого и не вонючего для того места.

Вот и здесь. Разве что в коляске на лошадке едем, повыше уровня мух.

 

 

 

 

 

 

Сфотографировала тётку с курицей на голове. Тётка это заметила. Бросилась под лошадь: «Дай бакшиш»! Дала. Карман набит монетами по одному евро.

К концу рынка монет не осталось.

 

 

 

Фуух. Кончилось. Выезжаем на свежий воздух.

— Ты представлял себе, что люди могут так жить? — спрашиваю Егора.

— Ну, в общем, да. Мне детишек только очень жалко. Взрослые сами так всё делают, а детишки не виноваты.

 

 

 

(…)

Возница останавливается возле большого магазина.

— Это очень государственный закрытый магазин в который обычно зайти нельзя. Но сегодня у них распродажа. Всё за 50%. Такое бывает один раз в год. Вам повезло. Вы можете в него сходить.

Умиляюсь. Эта шутка описана во всех путеводителях по Египту. Национальный уличный лохотрон.

— Спасибо. Мы уже купили подлинные камни и папирусы.

Возница из улыбчивого становится агрессивным. В глазах читается: «Идите и покупайте там всё, иначе я вас порешу тут же».

Не уютно себя ощущаешь. Черт знает где, среди замызганных неизвестных улиц, без единой белой рожи вокруг, без малейшей надежды на подмогу…

Как можно любезнее улыбаюсь, и объясняю, что у нас уже нет времени, что надо спешить на корабль.

Возница сплевывает, злобно разворачивается.

Выезжаем на набережную. Уффф.

 

 

Лошадка замедляет ход.

— Мы договаривались на десять евро, но ты мне бакшиш ещё дай!

Господи, как же надоело.

Нет, ну я, конечно, сочувствую детям Германии, и по полтиннику мне не жалко, но — НЕ ХОЧУ! Надоело! Устала!

Лошадка совсем останавливается, возница долго и нудно клянчит «на корм скотинке». Улыбаюсь и пытаюсь шутить.

Вот так всегда: они тебя обманывают, мошенничают, преступно вымогают, и ты же оказываешься сволочью, жадиной буржуинской.

Прикидываю, далеко ли до корабля, если пешком. Но в топографии Луксора не сильна.

Бедная кляча всё же трогается, медленно-медленно передвигает копытца.

Метров за пятьсот от причала возница окончательно останавливается. «Всё, выметывайтесь»! — Замстил.

Ох! Наконец-то я дома! Приехал!

 

 

Отделявшие от корабля пятьсот метров шли под пристальным обстрелом коммерческих приставал. И ведь настойчивые!!!

— Это у них метода такая: как комар звенеть в ушах до того, что человек не выдерживает и платит. Просто, чтоб прекратить этот звон.

Проходим военизированный контрольно-пропускной пункт к кораблям.

Всех аборигенов, даже очевидно работающих на кораблях, тут останавливают для проверки документов. Белая тётка в фотоаппаратах и с белобрысым отпрыском пропускается без проверки.

— Всё, Егор, ура, нашим мучениям конец!!!

Вдоль причалов протянулись «бутики» местных мастеровых. В отличии от прочего Египта, данные коммерсанты не пристают, не орут, за руки не хватают. Очевидно проконсультированы. Строго. Местечко- то явно козырное, никто ссориться ни с толстосумым туристом, ни с туристической полицией не желает. То есть достойно всё.

Накануне я как раз сдуру сунулась тут в одну лавчонку. Искала Егору карандаш.

Я егоров карандаш нечаянно потеряла, а он именно карандашом всё пишет. Книгу путешествий свою то есть (вообще, странно, они в школе всё карандашами, а не ручками пишут). Книга классная у него получилась. Я потом сосканирую, выложу. Егор там всё-всё подробно описывал, скотчем приклеивал всевозможные артефакты, билеты в музеи, ниточки с фабрики ковров, кусочки папируса…. Так повсюду и ходил: и с книгой, и с карандашом, и со скотчем…

Так что карандаш необходим. А я его потеряла. Пришлось искать замену.

 

 

В прифронтовом бутике простых карандашей не оказалось. Но хозяин пообещал раздобыть. Взял с меня честное слово, что я обязательно к нему в лавчонку вернусь. Я честное слово дала. Так же верно, как все они тут. Ну и в следующей лавке купила-таки набор карандашей.

Всё это было накануне. Я уж и думать забыла. Но не тут то!!!

— Сударыня! Радуйтесь!! Я вам достал карандаш!!!

— Спасибо огромное, но мне уже и не надо.

— Как???!!! — глаза торговца округлились и сузились одновременно, кинжальный блеск, — Вы мне дали честное слово! Я ради вас весь Луксор оббегал, весь Карнак перерыл!!!!! Вы ОБЯЗАНЫ купить у меня ВАШИ карандаши!!!

Ну ладно-ладно, зачем так нервничать, ну куплю…

…Вот уж не подозревала, что они все тут столь щепетильны к «честному слову»…

— Почём?

— Два евро один карандаш. Вот вам ваши два карандаша.

Умиляюсь, как водится.

— Простите. Но я не могу себе позволить такие дорогие карандаши. Мне право очень совестно, но я не могла предположить, что вы добудете для меня карандаши из чистого золота.

Покупаю два простых карандаша за два евро.

И вот тут Егор замечает шахматы, и начинает их пристально разглядывать. За чем последовала вторая игра, описанная вчера вечером. Это тот самый подлый торгаш, что вместо приза попытался впарить очередной говенный сувенир «всего за 50%», и наградил Егора, в итоге, пластмассовой линейкой.

 

 

— Мама, а ты помнишь, когда мы ушли с лошадки, ты сказала: «Слава Богу, все мучения позади»!?!


(…)

Приходим на корабль ровно в пять. Все в сборе, чемоданы упакованы, гид на месте. Гуд бай Луксор!

(…)

И всё-таки хорошо, что мы с Егором выбрались в город и музей. Остальные туристы так и просидели с полудня до вечера на своих чемоданах в холле. А мы молодцы! Горжусь!

продолжение следует…

и ещё номеного фотографий

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

…продолжение следует…